Васильченко Елена Викторовна
1977

Окончила фортепианный факультет Московской государственной консерватории им. П.И.Чайковского.

1981

Окончила аспирантуру по кафедре истории музыки теоретико-композиторского факультета Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского.

1983

Защитила кандидатскую диссертацию по специальности «Музыковедение» на тему «Традиционная музыка Вьетнама и ее связи с музыкальными культурами Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии».

1981 – 1995

Доцент теоретико-композиторского факультета Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского.

1979 – 1997

Стажировалась и преподавала в музыкологических центрах США (Школа музыки университета Индианы), Германии (Институт сравнительного музыкознания и документации в Берлине), Швейцарии (Центр исследований музыки Азии и Африки в Женеве), Индии (Академия Сангит Натак в Дели), Вьетнама (консерватория в Ханое), Японии (Университет искусств в Киото, Токийский университет искусств и др.).

1987

Член Международного общества по традиционной музыке.

1990

Член Европейского семинара этномузыкологов.

1985

Член Индийского музыкального конгресса.

1989

член Арабской Академии музыки.

1996 – 2001

Заведующая межвузовской кафедрой «Музыкальные культуры мира» (Институт стран Азии и Африки при Московском государственном университете (МГУ) им. М.В. Ломоносова – РУДН).

1997

Защитила докторскую диссертацию по специальности «Теория культуры» на тему - «Культура звука в традиционных восточных цивилизациях».

2001

Присвоено ученое звание профессора.

2002 – н.в.

Заведующая кафедрой теории и истории культуры факультета гуманитарных и социальных наук РУДН.

Руководит в РУДН новым образовательным направлением «Искусства и гуманитарные науки» (Arts and Humanities).

2003 – 2015

Член координационного совета и совета учебно-методического объединения (УМО) в области инновационных междисциплинарных программ при Санкт-Петербургском государственном университете.

2004 – 2014

Член диссертационного совета по культурологии при МГУ им. М.В. Ломоносова.

2005 – н.в.

Член диссертационного совета по направлению «Философия, этика и религиоведение» при РУДН.

2007

Награждена грамотой Министерства образования Российской Федерации. Ветеран труда.

Преподавание 

1. Имеет сорокалетний стаж преподавательской работы в ведущих вузах Москвы (в Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского, Государственном музыкально-педагогическом институте (ГМПИ) им. Гнесиных, Институте стран Азии и Африки при МГУ им. Ломоносова, Российском государственном гуманитарном университете (РГГУ), Российском университете дружбы народов (РУДН).  
2. Читает для студентов бакалавриата и магистратуры направления «Искусства и гуманитарные науки» курсы: 

  • «Основы музыкальной культурологии». 
  • «Музыкальная культура цивилизаций мира».
  • «Популярная музыка и теория и практика шоу-бизнеса».
  • «Основы музыкальной американистики».
  • «Музыкальная культура стран Дальнего Востока».
  • «Музыкальные традиции Ближнего и Среднего Востока».
  • «Музыкальные традиции Южной и Юго-Восточной Азии».
  • «Мировое музыкальное наследие».
  • «Музыкальный бизнес: российский и зарубежный опыт»
  • «Классический мюзикл»
  • «Культурология».

Наука

  • Предложила системный подход к изучению феномена звука/музыки как универсальной типологической модели, способной выступать в качестве «культурного кода» той или иной цивилизации и отражать определенную модель мировосприятия, политико-идеологическое устройство государства, социокультурную специфику этносов. Научные разработки позволяют прогнозировать современные тенденции и социокультурную динамику музыкальных культур мира. 
  • На основе самостоятельно собранных в экспедициях по Индии, Вьетнаму, Японии, Ирану и Ираку материалов получила научные разработки по типологии музыкальных культур мировых цивилизаций и провела анализ влияния современных глобальных процессов на развитие музыкальной деятельности человека. Показала, что существуют цивилизации, где само звуковое творчество является определяющим в музыкальной культуре. В Китае звук – это первооснова Мироздания, он символически связан с пятью стихиями (вода, огонь, дерево, металл, земля). В древнеиндийских представлениях звук – это то, что тоньше эфира (акаши) и любой материи. У кочевых народов звук – это инструмент обживания человеком окружающего пространства (бескрайней степи), его разнообразной локации, общения с животным миром. 
  • Впервые в научной практике отечественной музыкальной культурологии сделала попытку определить структуру архитектоники музыкальной культуры региона Юго-Восточной Азии, анализируя топосы смыслов феномена звука, символику звукомузыкальных цивилизационных кодов и характер звукомузыкальной экспрессии. Впервые в этнологической практике вводит понятие «бронзофон», рассматривая знаменитые бронзовые барабаны и гонги, прежде всего, как звучащие агрегаты с особыми акустическими свойствами и анализируя сложившуюся вокруг них сакрально-мистическую символику которая надолго утвердилась в культурной практике народов региона и определила тембровый имидж большинства его музыкальных традиций. 
  • Показала, что народы Юго-Восточной Азии выбрали бронзу для изготовления звуковых агрегатов, поскольку этот материал позволил добиться яркого, слышимого на большие расстояния, волнообразного звучания, которое не гасили ни звуки джунглей, ни шум морских волн. Символическое содержание бронзового барабана заложено в его форме – это ощущение вместилища макро- и микрокосма. На основе проведенных исследований выдвинула предположение о физиологическом воздействии звучания гонга. Ансамбль гонгов – не ансамбль для слушания. Он используется местными народами, прежде всего, как средство погружения в особое психоэмоциональное состояние.
  • Совместно с композитором и музыкологом Дж. К. Михайловым в Московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского разрабатывала новые научные направления: «музыкальная культурология» и «сонология культуры», позволяющие в ином ракурсе рассматривать феномены различных музыкальных культур мира. Суть подходов -  в признании звуковых феноменов первичными в построении модели музыкальной культуры — звук находит свое осмысление в этико-эстетических, натурфилософских учениях разнообразных региональных цивилизаций, а также в мифологии и космогонии, и рассматривается как онтологически самодостаточная субстанция, организующая мировое пространство и время. 
  • Автор 10 учебников (2 с грифом Учебно-методического объединения (УМО)), более 100 публикаций в региональных, центральных российских и иностранных изданиях, в т.ч. в журналах «Обсерватория культуры», «Вестник РУДН по философии», «Культура и цивилизация», «Дом Бурганова. Пространство культуры» и др., публикаций на вьетнамском, арабском, английском языках, а также трех монографий:

Васильченко Е.В. Звук – музыкальный инструмент – человеческий голос в цивилизациях Дальнего Востока и Юго-восточной Азии. Рус. деп. в ИНИОН РАН № 52626 от 13.05.97. 

Васильченко Е.В. Музыкальные культуры мира. Культура звука в традиционных восточных цивилизациях: Монография. – М., 2001.

Васильченко Е.В. Звук - музыка в системе культуры мировых цивилизации. Монография. М.: Изд-во РУДН, 2008;

 

Научные интересы

  • феномен звука в системе культуры мировых цивилизаций;
  • сонология культуры (sonology of culture);
  • типология мировых музыкальных культур - Южной и Юго-Восточной Азии, Дальнего Востока, Ближнего и Среднего Востока, США и стран Азиатско-Тихоокеанского региона;
  • гендерные процессы в мировых культурах – Южной и Юго-Восточной Азии, Дальнего Востока, Ближнего и Среднего Востока, Центральной Азии;
  • глобальные процессы в развитии звуко-музыкальной деятельности человека;
  • онтологические аспекты звукового сознания;
  • миромоделирующие, символические, семантические и другие уровни музыкальных текстов;
  • универсалии и архетипы музыкальной культуры;
  • место звука и музыки в системе экспрессивных средств (танец, поэзия, театр, живопись). 
     
Статья посвящена традиции длинной цитры цинь, ставшей в Китае символом высокой образованности и достойного поведения. Звучание циня на протяжении более чем трех тысяч лет служит критерием красивого и «правильного» звука.
Статья посвящена гендерной теме в музыкальной культуре различных цивилизаций мира. Естественная для любого социума системная конструкция «мужское-женское» не может не подразумеваться в любом исследовании звуко-музыкальной традиции. Согласитесь, что без указания на половую привязанность какого-либо вида, жанра или стиля в музыке, акт звуко-музыкальной коммуникации выглядит как бы «подвешенным» вне реалий социума. И это хорошо видно уже при анализе звукового аспекта ритуально-обрядовой практики того или иного народа. Опора на антропоморфное дихотомическое представление о мире в символическом обосновании конструкции большинства звуковых агрегатов является в известной мере универсальным принципом для большинства цивилизаций мира. Так, например, мистическое единение в космической энергии секти двух противоположных начал – женского и мужского – отразилось на символических соответствиях конструкций и звучаний инструментов индонезийского оркестра гамелан. Категории «мужское-женское» в ряде культур могли отражаться и на типе звучания. Отражение гендерных отношений в той или иной культурной традиции может указывать на ее определенную историческую датировку. В статье рассматривается проблема женского и мужского музыкального профессионализма, анализируется социальный статус музыканта-мужчины и женщины-музыкантши на примере различных цивилизаций мира. Отдельный раздел статьи посвящен женскому музицированию на примере стран исламского мира, Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии. Проблема «женщины – общество – музыка» рассматривается автором статьи на трех уровнях:1) участие женщин в акциях, так или иначе связанных со звуко-музыкальным выражением, наряду с мужчинами, без видимых ограничений; 2) выделение женского творчества в особую социокультурную нишу по разным причинам, в том числе и в результате дискриминационных мер, отражающих ту или иную идеологию; 3) формирование специального слоя музыки (жанры, стили, виды, манеры исполнения) уже внутри установившейся традиции женского музицирования.
Автор освещает мало исследованную в отечественной и зарубежной науке тему формирования регионального единства звуко-музыкальных традиций Дальнего Востока. В статье выявляются важнейшие звуко-музыкальные архетипы региона, исторически сложившиеся под влиянием философско-этических и религиозных доктрин, социокультурных практик, традиционных культурных институций и пр. Звуковая традиция рассматривается в ряду основных каналов культурного взаимодействия Китая, Кореи и Японии – культа предков, философско-идеологической доктрины конфуцианства, основных конфессий, литературного языка, основанного на иероглифической письменности и др.
Статья посвящена философско-эстетическим и научно-теоретическим концепциям феномена звука в южноазиатской цивилизации. Рассматриваются основные теоретические звуковые комплексы индийской классической музыкальной традиции – такие как шрути, свара, нада. Выявляется своеобразная «двумерность» звукового феномена южноазиатской цивилизации. С одной стороны, он представлен неким объективным началом – звуковым агрегатом, «проявляющим» вибрацию окружающего нас пространства Вселенной, с другой – пением, мелодической рецитацией – субъективным началом, олицетворением человеческой природы, вступающей в контакт с Космосом. Этот «звуковой код» со всей очевидностью проявляется на самых разных уровнях музыкальной культуры Южной Азии – этико-философском, социокультурном, понятийно-терминологическом и т. п. В музыкальной теории одиночный тон – свара рассматривался как особый мир, способный вызвать наслаждение на физиологическом и ментальном уровнях, наделялся символическими значениями, вызывал ритуальное поклонение. Это было главным философско-эстетическим стержнем музыкальной культуры Индии с ранних этапов ее становления, именно это объединяло все области звуковой практики и делало бессмысленным теоретическое обоснование разделения музыки на вокальную и инструментальную, как это происходило во многих других культурах. Поэтому с точки зрения ориентации на так называемые «вербальность» и «инструментализм» автор предлагает рассматривать типы развертывания музыкального текста и характер музыкального мышления.